Когда Роуленд Хилл разрабатывал первую в мире почтовую марку, он уделил особое внимание защите от подделок. В качестве основного элемента безопасности он предложил использовать портрет, считая его сложным для копирования. Его задача была предотвратить убытки для государственной почты, которые могли бы возникнуть из-за фальшивых марок. Хилл видел угрозу лишь в подделках, направленных против почтовой службы. Однако существует и другой вид фальсификаций — те, которые обманывают коллекционеров. Эта проблема настолько многогранна, что сегодня международная ассоциация филателистических экспертов (АIEP) регулярно выпускает тома, описывающие уловки фальшивомарочников.

В середине XIX века, швейцарец Людвиг Мерсье приобрел небольшую типографию в Европе для выпуска фальшивых марок, подделывающих популярные у коллекционеров экземпляры. Чтобы избежать проблем с законом, он рекламировал свою продукцию как "официальные копии редкостей", снабжая их мелким текстом, указывающим на то, что это факсимиле, а не оригинал.

Несмотря на регулярный выпуск псевдо-редкостей, отсутствие опыта и знаний в области филателии помешали Мерсье добиться успеха. Однако его идея не пропала даром — вскоре она привлекла внимание одного из самых знаменитых фальсификаторов в истории филателии, Франсуа Фурнье.

Когда типография начала приносить Людвигу Мерсье одни убытки, Франсуа Фурнье без промедления купил ее у неудачливого владельца. Он не только наладил массовое производство «официальных копий редких марок», как называл свою продукцию, но и запустил филателистический журнал. В нем с поразительной наглостью он утверждал, что даже коллекционеры с ограниченным бюджетом теперь могут «закрыть пробелы» в своих коллекциях, приобретая качественные копии редких марок, известные в ограниченном числе экземпляров и стоящие огромных денег.

Хотя все предприятие было криминальным, Фурнье так умело работал с каждым новым раритетом, что даже опытные филателисты не всегда могли отличить его «копии» от оригиналов. Со временем, увлекшись своим делом, он нередко «забывал» добавлять на марку обязательный текст, подтверждающий, что это не оригинал.

Например, для изготовления «копий» дорогих марок Российской империи 1884 года с номиналами в три, пять и даже семь рублей, Фурнье покупал оригинальные марки с обрывками полей печатных листов. Эти поля были достаточно широкими, что позволило ему изготавливать копии на подлинной бумаге, используемой для печати оригиналов.

Прибыльное дело Франсуа Фурнье затихло само собой после его смерти в начале XX века. Когда окончилась Первая мировая война и коллекционеры снова взялись за свои альбомы, женевский клуб филателистов выкупил у новых владельцев типографию Фурнье вместе со всеми сохранившимися клише. Новые хозяева, не особо интересовавшиеся наследием Фурнье, не возражали. Затем, в назидание коллекционерам и для помощи экспертам, было создано 430 идентичных альбомов с образцами продукции Фурнье. Эти «альбомы Фурнье» быстро разошлись по миру. Интересно, что, в отличие от прежних подделок, эти альбомы считаются оригинальными и стоят на филателистических аукционах немалых денег.

Еще одна поучительная история о фальсификации марок произошла в середине XIX века. Предприимчивый француз Давид-Мария де Майрена выпустил марки несуществующих государств, введя в заблуждение коллекционеров. Стоит отметить, что наибольший расцвет подобных мошенничеств пришелся на XX век, когда политическая карта мира претерпевала значительные изменения. Однако история берет свое начало в более спокойные времена.

Во время французской колонизации Индокитая поток миссионеров, среди которых был и Давид-Мария де Майрена, хлынул в этот регион. Оказавшись среди племени седангов в Аннаме (территория будущего Вьетнама), де Майрена решил, вернувшись в Европу, «прославить» это племя на весь мир. В Аннаме он женился на местной принцессе, что вдохновило его объявить создание нового «Королевства Седанг». Так и появились никому ранее неизвестные марки «Королевства Седанг», которые вскоре попали на европейский рынок.

Однако обман быстро раскрылся, и самозваный король был вынужден скрыться. Чтобы покрыть долги, связанные с выпуском этих фантастических марок, де Майрена распродал тираж по низкой цене и добавил к ним оригинальные штемпели с загадочными надписями. Вскоре появился еще один фантастический выпуск марок от вымышленного «Амой-Гонконг-Шанхай-Нингпо».

В отличие от неудачливого «короля» Седанга, другие филателистические мошенники действовали скромнее. Некоторые, как канадский почтмейстер, размещали на марках собственные портреты вместо изображений королевы Виктории, как, например, на фантастическом выпуске марок Явы.

С индонезийским архипелагом связана еще одна любопытная история, произошедшая уже после Второй мировой войны. На Южных Молуккских островах, ставших частью недавно независимой Индонезии, были обнаружены крупные нефтяные месторождения. Местные сепаратисты, желая сохранить будущие прибыли, решили провозгласить независимую Республику Молуккских островов. Для нового государства в одной из венских типографий были заранее заказаны крупноформатные марки. Однако план провалился — восстание было подавлено, а невостребованные марки типография перепродала дилерам. Некоторое время они предлагались коллекционерам по всему миру, пока история не стала известной.

История, как водится, повторяется. После Второй мировой войны вновь всплыло «дело Фурнье», когда молодой и талантливый итальянец Жан де Сператти, сознательно нарушая закон, завоевал известность в мире филателии благодаря своим мастерски изготовленным подделкам.

Жан де Сператти вошел в историю как «Рубенс филателии». Он считал, что если копии картин считаются нормой, то почему нельзя копировать марки? Этим «искусством» он занимался еще в межвоенный период, но пик его деятельности пришелся на послевоенные годы. В 1947—1948 годах вокруг его «произведений» разгорелся скандал. Сператти был задержан на франко-итальянской границе, когда таможенники обнаружили у него сотни якобы ценных филателистических редкостей, которые он не задекларировал. Его заявления о том, что это всего лишь копии, не были приняты всерьез. После громкого суда он получил срок и был оштрафован на крупную сумму, которая, из-за несовершенства законодательства, в итоге составила всего пять тысяч франков.

После освобождения Жан де Сператти написал брошюру «Филателия без экспертов», где утверждал, что с помощью современных технологий можно создать подделки, которые не сможет отличить ни один профессионал. Возможно, именно это стало стимулом для создания Международной ассоциации экспертов-филателистов, которая с тех пор регулярно издает подробные труды о методах выявления фальсификаций.