В XIV веке производство стекла в исламском мире, сосредоточенное в таких центрах, как Дамаск, Алеппо и Египет, начало приходить в упадок. В то же время стекольное ремесло на Мурано, напротив, переживало расцвет, особенно после 1380 года, когда Венеция одержала победу над своим давним соперником — Генуей, сильной морской и торговой державой. Генуэзцы при поддержке Венгрии осадили Венецию и едва не прорвали ее оборону. Этот период войн и нестабильности мог затормозить развитие муранских технологий во второй половине XIV века. Однако победа позволила Венеции расширить свои владения, включив такие города, как Падуя, Верона, Брешия и Бергамо, достигнув границ Миланского герцогства. К XV веку Венеция стала одной из пяти великих итальянских держав, контролировала побережье Далмации и значительные территории Восточного Средиземноморья. Благодаря этому её роль как крупнейшего торгового центра Европы постоянно усиливалась. К 1500 году Венеция была в числе четырех крупнейших городов Западной Европы с населением более 100 тысяч человек. Однако к этому моменту Венеция уже сталкивалась с новыми угрозами — с востока от Османской империи, а с запада от португальской торговли. Несмотря на это, республика сумела сохранить свою независимость и, приспосабливаясь к новым условиям, продолжала процветать. За это время муранские мастера кардинально изменили восприятие стекла как материала, демонстрируя его невероятное разнообразие и художественные возможности.

Венецианский стекольный мастер Анжело Баровиер, скончавшийся в 1460 году, сыграл ключевую роль в развитии художественных и технических аспектов муранского стеклоделия. Параллельно Николо Пеллипарио в 1520-х годах вывел производство майолики в герцогстве Урбино на уровень настоящего искусства. Имя Анжело впервые упоминается в муранских архивах в 1424 году, после чего он стал занимать всё более важные посты. Баровиер был одним из немногих мастеров, которым венецианские власти разрешали путешествовать. В 1455 году он посетил Милан, где произвел сильное впечатление на герцога, продемонстрировав ему свои «прекрасные произведения из хрусталя (cristallo)». В феврале 1457 года подеста Мурано разрешил Баровиеру и другому мастеру, Николо Мезетто, использовать свои печи для производства хрусталя в периоды, когда нельзя было изготавливать другое стекло. Хотя точное значение этого решения остаётся неясным, оно, вероятно, указывает на то, что производство cristallo находилось в стадии экспериментов. Венецианские власти поддерживали эти инновации, но лишь до тех пор, пока они не мешали основному производству.

Существует запись, свидетельствующая о пребывании Анжело Баровиера во Флоренции через два года, где его назвали «самым выдающимся мастером стекольного искусства». После его смерти в 1460 году Лодовико Карбоне отметил Баровиера как «лучшего венецианского мастера хрустальных ваз». Его успехи в производстве cristallo, вероятно, составляли лишь часть его достижений.

Несмотря на отсутствие сведений о его вкладе в искусство росписи стекла эмалями и золотом, Баровиера прославляли как человека, «знавшего всё об искусстве стекла». Он снискал уважение неаполитанского короля Альфонсо, французского двора и герцога Миланского. Хотя посмертные панегирики не всегда точны, его слава была неоспоримой. Однако ни одно из его произведений до нас не дошло, что затрудняет оценку его мастерства. Можно лишь предположить, что его изделия были сравнимы по качеству с работами его венецианских последователей после 1500 года, когда стекло содержало примеси и пузырьки.

В середине 1440-х годов в венецианских архивах упоминается современница Баровиера — декоратор стекла Елена де Ландо. Также в 1487 году Марии (или Мариэтте) Баровиеер, одной из его потомков, было разрешено построить небольшую печь, вероятно, для обжига эмалевой росписи. Согласно указу 1469 года, строительство новой печи в Мурано требовало разрешения властей, и в 1470—1471 годах такое разрешение получил Пьетро ди Джорджио, мастер по росписи сосудов эмалями и золотом. Однако ни одно из его произведений, как и изделия упомянутых мастериц, пока не удалось идентифицировать. В архивах периода 1450–1525 годов значатся восемь имён декораторов стекла, но сохранившиеся сосуды не привязаны ни к одному из этих имён.

Возможно, атрибутировать несколько изделий из художественного стекла эмальера Джованни Марии Обиццо (активен в 1488—1525 годах) благодаря упоминанию в судебном деле 1490 года. В документе он назван «мастером, расписавшим более тысячи изделий позолотой и эмалью», которые незаконно обжег в своей печи Бернардино Ферро. Если, как считается, Обиццо специализировался на росписи матового белого (молочного) стекла, то можно предположить, что группа из около двадцати сохранившихся изделий, расписанных эмалью в стиле картин Витторе Карпаччо, создавалась в его мастерской. Одним из его известных произведений считается ваза из молочного стекла с круглыми ручками, украшенная портретом короля Англии Генриха VII (правил с 1485 по 1509 годы), его девизом, изображениями замковой решетки и цепей.

Предполагается, что эта ваза была подарена Генриху VII в 1506 году в качестве дипломатического дара от герцога Урбино, которого король наградил орденом Подвязки. Такая форма вазы, популярная в Северо-Западной Европе, имела особый комплиментарный смысл, поскольку напоминала расписные керамические сосуды ранней нидерландской майолики, которые часто изображались на фламандских картинах, например, в сценах Благовещения у Жерара Давида. Также известна другая венецианская ваза из изумрудно-зеленого стекла, выполненная в аналогичной форме, с портретом Генриха VII и королевскими регалиями Англии. В 1897 году эта ваза находилась в частной коллекции в Англии.

Уже к концу XV века венецианские стеклоделы сумели удивить самых могущественных правителей Европы своими шедеврами. Они создавали монументальные кубки на высоких ножках из позолоченного чистого стекла, украшенные гербами, а также кубки для обручений, выполненные в сапфирно-синем, изумрудно-зеленом и бирюзовом цветах и обильно декорированные эмалью и позолотой. К сожалению, лишь немногие из этих статусных сосудов дошли до нашего времени.

Одним из известных примеров является великолепный высокий кубок с гербами Венгрии и Богемии, найденный в Бреслау, который, как считается, был изготовлен для короля Венгрии Матвея Корвина (умер в 1490 году). На территории королевского дворца в Будапеште были обнаружены фрагменты кубка с гербом королевы Беатрисы Арагонской, супруги Матвея, которая в 1486 году получила дары из Феррары, включая сосуды из венецианского стекла.

Сохранилось несколько сосудов с гербами Людовика XII и Анны Бретанской, вероятно, изготовленных к их свадьбе в 1499 году. В Испании, где Фердинанд и Изабелла (1479—1516 годы) начали коллекционировать стеклянные изделия, королева оставила свою коллекцию кафедральному собору в Гранаде. Венецианский посол Андреа Навагеро из Мурано видел эту коллекцию в 1526 году. В описях испанских благородных семей часто встречаются венецианские сосуды. Так, после смерти маркиза Приего, графа Фериа, в 1528 году, в его перечне находились бокалы с гербами Португалии. В Барселоне с 1455 года процветала гильдия стеклоделов, и к концу XV века её мастера создавали изделия, которые конкурировали с венецианскими, хотя их формы и декор были характерны для испанского стиля.

Исторические документы не содержат подробных описаний техники эмалевой росписи, применявшейся венецианскими стеклоделами. Однако в одном манускрипте XV века, хранящемся в библиотеке монастыря Сан-Сальваторе в Болонье, приводится краткое, но точное описание процесса:

«Чтобы расписать стекло, например кубки или другие изделия, смальтой или любым другим цветом, возьмите необходимую смальту, размягчите и растолчите её на мраморе или порфире, как делают ювелиры. Затем промойте полученный порошок, нанесите его на стекло и дайте ему полностью высохнуть. После этого поместите стекло на край камеры для охлаждения стеклянных изделий, с той стороны, откуда их извлекают уже остывшими. Постепенно продвигайте стекло внутрь камеры, к огню печи, стараясь не делать это слишком быстро, чтобы краска не потрескалась. Когда стекло равномерно нагреется, возьмите его понтилем и введите в устье печи, нагревая его постепенно. Как только эмаль начнет блестеть и равномерно растечется, выньте стекло и оставьте его остывать в камере. Процесс завершен.»

Изделия Ренессанса, расписанные эмалями, часто украшались позолотой, при этом использовалась золотая фольга. Обычно эмали наносились поверх позолоты, что свидетельствует о том, что золочение происходило до эмалирования. Зернистая поверхность, характерная для наложения золотой фольги, особенно заметна на участках, где фольга накладывается в несколько слоев или когда по фольге была выгравирована надпись до обжига.

Шведский священник Петер Манссон, находившийся в Риме с 1508 по 1524 год, описывал процесс следующим образом:

«У мастера есть второй металлический стержень длиной 56 дюймов, такой же формы, как первый, но не полый внутри, называемый понтиль. На его конце всегда есть кусок стекла, и он держит его в огне. Этим понтилем берут кусок стекла за основание, оно сразу прилипает к понтилю, и держат его в печи для разогрева. Затем вынимают из печи и формуют с помощью щипцов. Когда сосуд готов, отрезают кусок золотой фольги и накладывают его вокруг края. Стекло возвращают в печь, и золото сразу же приплавляется к стеклу. После этого сосуд переносят в другую камеру для охлаждения, при этом важно, чтобы он не остывал слишком быстро и не треснул...»

Изделия из стекла Мурано — будь то прозрачное, молочное или цветное — украшенные позолотой и эмалью, пользовались популярностью не только при европейских королевских дворах, но и на исламском Среднем Востоке. Венецианское стекло, завозимое в больших количествах правителями и купцами, было особенно востребовано в XV веке. Экспорт через Родос в страны, такие как Сирия, стал более выгодным после завоевания Селимом I в 1516 году Сирии и Египта и переноса столицы Османской империи в Константинополь. Рост популярности стекла в Северной Европе побудил мастеровых покинуть Мурано и основать стекольные мастерские в процветающих регионах, таких как южные Нидерланды, где с 1541 года начали производить стекло «венецианского стиля». Их влияние во Франции менее очевидно, так как здесь они сталкивались с конкуренцией от итальянских стеклоделов из Алтаре, близ Генуи, которые также пользовались значительным покровительством.

В эпоху Ренессанса мастера Мурано активно экспериментировали с древнеримскими техниками стеклоделия, и их эксперименты часто приводили к созданию уникальных и необычных изделий. Одним из таких новшеств в конце XV века стала техника millefiori. Эта техника включает в себя внедрение тонких разноцветных стеклянных палочек в основную массу стекла, создавая на поверхности эффект яркого ковра из мелких цветочных узоров. Эти разноцветные пучки могли быть внедрены как в прозрачное, так и в матовое голубое стекло, как, например, на ножке знаменитого бокала с изображением двух пар влюбленных, созданного около 1500 года. Точная дата появления техники millefiori в Мурано неизвестна, однако документ 1496 года упоминает Марию Баровиер как изготовительницу цветных стеклянных стержней, необходимых для этой техники. Кроме того, в книге Маркантинио Коччио Сабеллико "Opera Omnia", книга III — De Venetae urbis siti (1500 г.), есть следующее замечание: «Представьте себе, кто первым придумал включить в маленький шарик цветы, которые весной покрывают луга. Теперь эти изделия видят все народы, поскольку их экспортируют в различные страны...»

В эпоху Ренессанса мастера Мурано активно экспериментировали с цветными стеклянными стержнями, которые в основном использовались для создания декоративных элементов. Эти стержни часто были матово-красного, белого или яркого прозрачного синего цвета, подобно тем, что применялись для изготовления бус, популярных на Ближнем Востоке. Однако в технике millefiori обычно изготавливались не повседневные сосуды, а изысканные миниатюрные изделия, предназначенные для украшения «кунсткамер» — кабинетов диковинок высшей знати.

Мода на экзотические природные изделия в королевских дворах Европы породила коллекционирование не только резного горного хрусталя, но и полудрагоценных камней с красивыми окрасками и необычными рисунками (например, халцедона, агата, нефрита, яшмы, гелиотропа, топаза и ляпис-лазури). После полировки камни передавались ювелирам для оправки в золото с рельефным декором и эмалью. Это увлечение зародилось в Италии, в частности, благодаря таким знатокам, как Изабелла д’Эсте из Мантуи (умерла в 1539 году). Оно распространилось по всей Европе и достигло расцвета в XVII веке.

Венецианские стеклоделы вновь оказались в авангарде этой моды. К 1500 году, как отмечает Сабеллико, «они начали придавать своему материалу различные цвета и бесчисленные формы». Появились чашки, кубки, пивные кружки, кувшины, подсвечники, фигурки животных, ритоны и бусы. По словам Сабеллико, в этом состязании с природой и человеком не было драгоценного камня, который стеклоделы не могли бы воспроизвести.

В Британском музее хранятся два редчайших изделия из халцедонового стекла, возможно, среди первых удачных образцов этой техники: знаменитый кувшин 1500 года и неглубокая чаша, относящаяся, вероятно, к более раннему периоду, украшенная налепными ребрами, имитирующими огранку бриллианта. Ребра выполнены из контрастного светлого полупрозрачного стекла и переливаются разноцветным сиянием.

Оба предмета эпохи раннего Ренессанса демонстрируют мастерство стекольных мастеров Мурано в освоении нового материала. Даже в XVIII веке, когда вновь возродился интерес к цветным стекольным пастам, имитирующим полудрагоценные камни, муранские стеклоделы продолжали развивать свое давнее изобретение — авантюриновое стекло. Это стекло, включающее медный порошок в «мраморную» стеклянную массу, придает изделиям искрящийся блеск. Секрет рецепта, который сохранился в семье стеклоделов Миотти из Мурано в первой половине XVII века, позволил сохранить множество превосходных образцов этого стекла до наших дней.

Венецианские стеклоделы Ренессанса столкнулись с трудной задачей имитации опала, и к 1600 году они нашли два решения. В первом европейском труде по технологиям цветного стекла, «L’Arte Vetraria», написанном священником Антонио Нери и опубликованном в 1612 году, упоминаются стеклянные имитации опала и girasol (огненного опала). Термин «vetri de girasol» использовался в XVIII веке для описания многих «опаловых» стеклянных предметов в коллекции венецианского стекла, приобретенной датским королем Фредериком IV во время его визита в Венецию в 1709 году. Эта коллекция, позже размещенная в специально устроенной «Стеклянной комнате» в замке Розенберг в Копенгагене, сохранилась до наших дней.

Тем не менее, изделия из розенбергской коллекции уступают по качеству имитации опала двум бутылям XVI века, хранящимся в «Зелеленой кладовой» Дрезденского музея. Эти бутыли, ставшие раритетами сразу после создания, оформлены в роскошные позолоченные серебряные оправы, а на одной из них есть эмалевое изображение герба аббата Кемптенского (1571-1584 гг.) с датой 1574 год.

Нери проводил свои исследования по рецептуре цветного стекла не в Венеции, а во Флоренции и Пизе, где великий герцог Козимо I (1537-1574 гг.) организовал стекольные мастерские. Венецианский опыт оказался важным, и во Флоренции работал один из ведущих венецианских мастеров, Бортоло д’Алвизе, который стремился к покровительству Медичи. С 1579 года он работал в той же мастерской, что и Нери. Также Нери изучал стеклоделие в Антверпене, где с 1541 года работали мастера из Мурано, создавая изделия в «венецианской манере». Это подтверждает, что Нери был знаком с традиционными методами венецианцев.

Георг Агрикола (1490—1555), ученый и автор труда «О металлах» (De Re Metallico), опубликованного в Базеле в 1556 году, описывает удивительное разнообразие изделий, создаваемых стекольными мастерами. В своих записях он говорит: «Стекольные мастера создают различные предметы: кубки, флаконы, кувшины, круглые бутыли, блюда, зеркала, фигурки животных, деревьев, кораблей. Я мог бы долго рассказывать о многих прекрасных и изысканных изделиях, которые видел в Венеции, особенно на празднике Вознесения, когда их продавали в Мурано, где расположены самые знаменитые стекольные мастерские...»

Агрикола подробно описывает технологические процессы стекольного производства и предоставляет иллюстрации конструкций печей в своей книге XII. Он был поражен разнообразием форм, которые можно было придать усовершенствованному стеклу cristallo — тонкому, почти невесомому, бесцветному материалу, который позволял создавать невероятно сложные и изысканные формы. Благодаря своей легкости и прочности cristallo стал идеальным материалом для воплощения художественных идей и создания причудливых рисунков, характерных для маньеристского стиля, популярного при королевских дворах.

Венецианские мастера быстро освоили не только передачу утонченных маньеристских пропорций, но и использование прозрачности и бесцветности стекла, добавляя ярко-синие детали и накладывая тонкие синие стеклянные нити, обычно по краям изделий. Эта техника, развившаяся еще в XIV веке, была использована в новое художественное направление в Возрождение, сочетая необычные формы и квазискульптурные элементы. Высокие винные бокалы украшались ножками в виде фигур сов или персонажей комедии дель арте, а фантазийные лампы принимали формы лошадей, драконов или гротескных фигур.

Кроме тончайшего прозрачного cristallo, венецианцы в эпоху Ренессанса создали еще один удивительный вид стекла — филигранное стекло (vetro a filigrana). Этот термин охватывает все разновидности стекла, декорированного стеклянной нитью, — изысканная техника, в которой тонкие стеклянные стержни, сплошные или трубчатые, встраиваются в массу прозрачного cristallo. Обычно стержни изготавливаются из молочного белого стекла, иногда из синего или красного. Такое стекло может быть выдуто в сложные формы. Существует три основных типа филигранного стекла, каждый из которых отражает свои уникальные свойства.

Первый тип, известный как vetro a fil, характеризуется тем, что отдельные белые стержни остаются изолированными друг от друга после выдувания. На некоторых ранних сосудах трубочки рельефно выступают над поверхностью стекла и могут быть ошибочно приняты за налепные капли или нити, используемые в старых техниках декорирования. Однако, при формовке филигранного стекла цветные стержни сплющиваются и глубже погружаются в стеклянную массу.

Во втором типе, vetro a retorti (иногда называемом vetro a retortoli), стержни, помещенные в прозрачную массу, состоят из скрученных цветных стеклянных нитей, обычно молочно-белых, но иногда с добавлением синего или красного. Скрученные нити образуют различные узоры, а их размещение в ряды, состоящие либо исключительно из скрученных нитей, либо перемежающиеся с простыми молочно-белыми стержнями, формирует сложную и интересную фактуру поверхности стекла. Эта техника представляет собой совершенно новую концепцию в стеклоделии.

В третьем типе, известном как vetro a reticello (буквально — стекло с сеточкой), стеклянные стержни, как скрученные, так и простые, формируют решетчатый узор. Например, стеклодел может выдуть пузырь прозрачного стекла с погруженными в него белыми стержнями, затем перекрутить его так, что стержни загибаются вправо. После этого на заготовку накладывают стержни из скрученных нитей, загибающихся влево, создавая вместе с простыми стержнями сетку. Также можно выдуть один пузырь расплавленного стекла внутри другого, что приводит к закручиванию стержней в противоположных направлениях. Когда оба пузыря сплавляются, стержни формируют правильную сетку с ромбами равного размера. Основной особенностью такого стекла является наличие бесчисленных мельчайших пузырьков воздуха в точках пересечения стержней, которые сверкают на свету, как капли росы на паутине, подчеркивая тонкую фактуру узора из стеклянных нитей и создавая эффект внутреннего освещения.

Венецианские мастера использовали все три техники в самых смелых сочетаниях, иногда даже помещая золотую фольгу в филигранное стекло «с сеткой». Известны большие блюда диаметром около полуметра, где применялись все три типа филигранного стекла одновременно, создавая единый гармоничный декор. Мастера-стеклодувы также добивались поразительных художественных эффектов, выдувая филигранное стекло в сложные формы, что приводило к появлению сосудов необычной формы, украшенных рельефными деталями и покрытых сплошной сетью зигзагообразных белых узоров.

Во второй половине XVI века вошел в моду новый вид стекла, ставший продолжением традиций тонкостенных сосудов из прозрачного cristallo и филигранного стекла — так называемое ледяное, или морозное стекло. Эта техника создаёт шероховатую, сверкающую поверхность, напоминающую инеем покрытое стекло, благодаря погружению горячего стекла в холодную воду и последующему медленному повторному нагреванию. В результате быстрого охлаждения поверхность стекла потрескивается, а при повторном нагреве эти трещины растягиваются, придавая стеклу грубую текстуру. В результате стекло теряет свою гладкость и прозрачность, превращаясь в его полную противоположность. Рельефные детали и симметричные узоры филиграни искажаются, что соответствует маньеристскому стремлению к необычным эффектам и визуальным нарушениям. Эта сложная техника морозного стекла пользовалась высокой оценкой в Италии и на утонченных европейских дворах; испанскому королю Филиппу II она пришлась настолько по вкусу, что к 1564 году в его дворце Эль-Пардо уже было шестьдесят пять таких изделий из Венеции.

Мастера Мурано, вероятно, овладели сложными техниками филигранного стекла к 1530-м годам, начиная с 1527 года, когда был выдан патент на один из вариантов техники vetro a retortoli, и до 1540 года, когда в Венеции была опубликована работа Ванноккио Бирингуччо «Piiotechnia», где подробно описана техника vetro a reticello, хотя сам термин в то время еще не использовался.

Бирингуччо описывал «крупные и мелкие предметы из белого и цветного стекла, которые выглядят как сплетенные из гибких ивовых ветвей, расположенных с точностью и правильностью». Интересно, что он упоминает цветное стекло: несмотря на то что в XVI веке почти не сохранились образцы цветного скрученного стеклянного нитяного стекла, один из них, созданный не позднее 1548 года, сохранился в Англии. Это один из двух кувшинов, выдутых венецианскими мастерами и украшенных оправой из позолоченного серебра, изготовленной в Лондоне в 1548—1549 годах. Эти кувшины доказывают, что производство простого филигранного стекла vetro a fili (матово-белого) и цветного vetro a retorti (белого с голубым) уже существовало в 1540-х годах. В описи стеклянных изделий, принадлежащих Генриху VIII, упоминаются «стеклянные кубки под одной общей крышкой, с белыми ромбами» — вероятно, это перекрестный узор белых нитей филигранного стекла. Учитывая, что в 1549 году в Лондоне работали восемь стеклоделов из Мурано по контракту, который еще не истек, можно предположить, что эти кубки, несмотря на их английскую форму, были изготовлены муранскими мастерами в Англии, а лондонские ювелиры сделали для них изысканные золотые оправы с откидными крышками, датируемые 1548—1549 годами.

Это также свидетельствует о том, что спрос на ренессансное венецианское стекло был настолько велик, что всего через десятилетие после его появления новинки из Мурано уже можно было найти на другой стороне Европы. Более того, в некоторых северных мастерских, куда приглашались итальянские мастера, даже создавались довольно качественные копии венецианского стекла.

В эпоху итальянского Ренессанса стеклоделие, некогда скромное ремесло, стало утонченным придворным искусством. Такие знатные личности, как эрцгерцог Фердинанд Тирольский (1520—1595) и ландграф Вильгельм IV из Гессе-Касселя (правил с 1567 по 1592 г.), основали стекольные мастерские не для прибыли, а ради личного удовольствия и просвещения. Стеклоделие стало символом образованности, как и токарное дело для императора Рудольфа II. В мастерской эрцгерцога Фердинанда, основанной в 1563 году в Инсбруке, работало немного мастеров, тщательно отобранных Советом Десяти, среди которых были художники с выдающимся воображением. Один из кубков в золотой оправе с драгоценными камнями считается его личным творением. В то время как стекольное производство ландграфа Вильгельма IV в Касселе не достигло большого успеха и после привлечения мастеров, таких как Франческо Вариско, а также итальянцев из Нидерландов, было прекращено в 1584 году. Однако, несмотря на трудности, в мастерской остались несколько замечательных образцов филигранного стекла.

Рост признания искусства стеклоделия и интерес к сочетанию технологических новшеств с художественным мастерством были обусловлены высоким престижем венецианского стекла на европейских дворах. Успех венецианского стекла был полностью заслугой мастеров Мурано, в то время как работа других специалистов, таких как граверы, оставалась в тени. Например, некоторые венецианские сосуды XVI века, включая две великолепные филигранные тарелки с позолотой и гербом папы Пия IV (1559—1566), были украшены тончайшей алмазной гравировкой. Однако этот стиль декора не завоевал популярности в Италии, несмотря на его высокий спрос в Тироле и странах к северу от Альп. В Английской мастерской Джакопо Верцелини (работал с 1574 по 1606 гг.) и в Нидерландах в XVII—начале XVIII века техника алмазной гравировки достигла своего расцвета.

Экстравагантным применением молочных и цветных стеклянных стержней, как простых, так и витых, стали фантазийные ножки винных бокалов и высоких кубков — vetri a serpenti. Эти изысканные изделия, производившиеся в Мурано с конца XVI века, активно копировались в Северной Европе, например, в мастерской Колине в Нидерландах. Несмотря на то что стоимость их производства в пять раз превышала цену обычного винного бокала, такие сосуды продолжали производиться как в Венеции, так и в таких центрах, как Льеж и Брюссель, где традиции стеклоделия в стиле «венецианский манер» были сильны. Тем не менее, поздние копии редко достигали уровня качества венецианских оригиналов, которые отличались живым и спонтанным артистизмом в отличие от более однообразных северных подражаний.

Изменения затронули и другие области. В Германии и Богемии венецианское искусство золочения и эмалирования стекла вызывало наибольшее восхищение, и местные мастера постепенно овладели этой техникой, создав в конце XVI века свой собственный узнаваемый стиль. Этот стиль оставался в моде на протяжении ста лет, прежде чем в XIX веке высокое искусство стеклоделия опустилось до уровня непритязательного крестьянского ремесла.

Французские стеклянные изделия, произведенные в XVI веке местными мастерами, были довольно редки, за исключением превосходных позолоченных и эмалированных сосудов, изготовленных итальянцами, включая выходцев из Алтаре, в это время. В середине XVII века Бернар Перро, родившийся в Алтаре в 1619 году и работавший в Невере и долине Луары после 1651 года, получил королевское покровительство и патент (1668—1688 гг.) на новый способ производства стекла. Его новшества, включая плоское стекло для окон и зеркал, а также матовое, молочное и прозрачное стекло, оказали некоторое влияние, но, к сожалению, его нововведения, включая использование литейных форм для мелких фигур, достигли лишь ограниченного успеха.

В XVIII веке вошло в моду еще одно новшество: стекло с белыми стеклянными нитями, «расчесанными» для создания эффекта перьев. Несколько образцов этой техники были среди подарков, преподнесенных датскому королю Фредерику IV в 1709 году во время его визита в Венецию и ныне хранящихся в Стеклянной комнате замка Розенборг. Позже, с распространением моды на фарфор, муранские мастера создали великолепные изделия с эмалевой росписью по молочному стеклу, включая набор из двадцати пяти тарелок, каждая с копией гравюры Луки Карлевариса (две из которых находятся в Британском музее). Тем не менее, несмотря на все эти новшества, венецианское стекло быстро теряло свое первенство из-за достижений английских, а особенно богемских и немецких мастеров, которые после окончания Тридцатилетней войны в 1648 году активно развивали производство и вносили значительные изменения в технологии.