Майолика появилась в Голландии в начале XVI века благодаря итальянским керамистам, которые открыли производство в Антверпене. Этот материал не заменил оловянную посуду, но быстро завоевал популярность благодаря своей гигиеничности и эстетической привлекательности.

В начале XVI века голландские мастера освоили технику создания фаянса. Главным центром его производства стал Дельфт, находящийся недалеко от Роттердама. В своей монографии «История фаянса» А.Н. Кубе отмечает, что местные фаянсовые мастера создали собственную корпорацию и стали частью гильдии Святого Луки, которая играла ключевую роль в культурной жизни города, регулируя развитие искусства и ремесел. Золотой век дельфтского фаянса пришелся на 1650–1725 годы, когда этот материал часто называли фарфором. Мастера производили изделия не только для внутреннего рынка, но и активно экспортировали их по всей Европе. В середине XVI века в Дельфте насчитывалось 15 мастерских, а к 1725 году их число удвоилось. Отличительной чертой дельфтского фаянса была особая керамическая масса, состоящая из трех видов глины: одну добывали на берегах Рейна в Голландии, две другие привозили из Турнэ (Франция) и Вестфалии. Изделия обычно маркировались знаком мастерской и монограммой мастера. Для атрибуции предметов исследуются характеристики массы, качество глазури, техника росписи кобальтом или эмалями, а также сюжеты росписей.

Одним из ключевых факторов, повлиявших на развитие дельфтского фаянса, стало появление в Голландии китайского и японского фарфора. В 1704 году в Амстердаме состоялся аукцион, на котором были выставлены ткани, лаковые изделия и фарфор из Японии. Эти привезенные Ост-Индской компанией предметы были очень дорогими, и их имитация могла принести значительную прибыль. Во второй половине XVII века японский фарфор неожиданно стал очень востребованным на европейском рынке из-за событий в Китае. В результате войны с маньчжурами Китай погрузился в хаос и разорение, а крупнейший керамический центр Цзиндэчжэнь, производивший фарфор на экспорт, был полностью разрушен. В этих условиях японский фарфоровый центр в городе Арита (на северо-западе острова Кюсю) приобрел особую важность для голландских торговцев. Они активно способствовали развитию этого центра, улучшая технологию производства, привозя краски и образцы китайского фарфора династии Мин эпохи Ванли (1662—1722). С 1650 по 1725 год мастера из Ариты в основном ориентировались на европейский экспорт, создавая фарфор, известный как Ко-Имари. Следует отметить, что торговля европейцев с Китаем не осуществлялась с 1653 по 1683 год.

В Голландии особенно высоко ценились японские фарфоровые изделия типа «краак», название которых происходит от испанского корабля «каррак». Такой фарфор расписывался кобальтом, при этом японские мастера следовали традиционной китайской иконографии. Одно из таких блюд из собрания ГМЗ (диаметр — 31 см) выполнено в серо-голубой гамме и датируется второй половиной XVII века (илл. 1). В центре изделия изображены скала, птицы и пионы, а по краю расположены восемь панелей с цветами и даосскими символами. Между панелями проходят узкие полоски «носи» — традиционные высушенные внутренности раковины аваби, связанные в пучок и предназначенные для подарка. Роспись выполнена точно по китайскому образцу. Оригиналом для японского мастера могло послужить блюдо из собрания Государственного Эрмитажа (диаметр — 48,5 см), датируемое второй половиной XVI — началом XVII века (илл. 2). Это блюдо имеет фестончатый край и вогнутый борт, а его роспись выполнена эскизно, насыщенным темно-синим кобальтом. Интересно, что подобное блюдо можно увидеть на полотне Виллема Кальфа «Десерт», которое также хранится в Государственном Эрмитаже.

Фаянсовое дельфтское блюдо (илл. 3) по форме и тематике очень напоминает два предыдущих. Мастер украсил его серо-голубой кобальтовой росписью. Размер и форма изделия (диаметр — 34,5 см) ближе к японским аналогам, однако изображение в центре заключено в розетку, как на китайских оригиналах, и обрамлено геометрическим узором. В Хетьенс-музее немецкой керамики в Дюссельдорфе (Германия) находится аналогичное блюдо, датируемое второй половиной XVII века (илл. 4).

С 1663 по 1671 год несколько подобных предметов создал известный мастер Гисбрехт Крук, работавший в мастерской «Фарфоровая тарелка». На дне его изделий можно увидеть характерную темно-синюю марку мастера. На одной из декоративных тарелок (илл. 5) Крук виртуозно изобразил голландские тюльпаны рядом с птицами, хризантемами и пионами. Такое сочетание китайские художники называли «узором счастья». Сюжет с изображением «цветов и птиц» мастер также использовал на рифленом тулове кувшина (высота — 23,3 см), а горлышко украсил японским орнаментом из ветвей каракуса. Подобные формы кувшинов также встречаются в немецкой керамике XVII—XVIII веков (илл. 6). Этот предмет ранее входил в коллекцию Л.К. Зубалова.

Для экспорта в Европу японские керамисты создавали комплекты из пяти ваз: трех овоидных и двух в виде кубка. Эти наборы включали курильницу, два подсвечника и две вазы для цветов, и, несомненно, их формы были вдохновлены бронзовыми предметами с буддийских алтарей. Ваза из одного из таких наборов (высота — 40 см) украшена изображением китайцев на фоне условного пейзажа, созданным Круком (илл. 7). Его стиль росписи всегда характеризуется синим контуром.

В коллекции ГМК представлены три предмета, относящиеся к работам Самуила Ван Эенхорна, владельца мастерской «Греческая "А"» (1678—1687). Его изделия отличаются плавными линиями и контрастами расширяющихся и сужающихся частей. На дне каждого предмета проставлены темно-синие инициалы «SVE». На тулове кувшина (илл. 8 а—с) изображены две сцены: слева — мужчины, сидящие в саду, справа — трое слуг, оживленно беседующих. Жанровые сцены дополнены символикой «трех друзей зимы»: сосны, бамбука и сливы мэйхуа. Роспись выполнена в серо-синих тонах с использованием синего контура. Две парные вазы из этой коллекции (высота — 62 см, илл. 9 а—с) имеют форму двойных тыкв и ранее принадлежали И.А. Морозову. «Китайские сцены» на вазах включают изображения слонов, впервые появившиеся в росписи Герита Питера Кама в 1674 году.

С 1687 по 1701 год мастерскую «Греческая "А"» возглавлял Адрианус Кокс. Его красная надглазурная марка «А и К» расположена внутри постаментов парных скульптур «Вакх» и «Вакханка», которые ранее входили в коллекцию С.А. Бахрушина. На дне миниатюрной фигурки коровы (игрушка) (илл. 13) также стоит красная надглазурная марка «А, Р, К», что указывает на авторство Кокса и его сына Питера. Эти изделия украшены изящными полихромными орнаментами, сочетающими китайские и французские мотивы. Они отражают стремление мастеров-керамистов создавать предметы, придающие торжественность и уют интерьеру голландских домов второй половины XVII века, где в небольших комнатах использовались стеклянные, металлические и фаянсовые украшения, дополняющие немногочисленную мебель и шпалеры на стенах.

Ансамбль из трех элегантных многогранных ваз (высота — 42 см, илл. 10—12) был создан керамистом Ламбертом ван Эенхорном, который работал в мастерской «Металлический горшок» в период с 1691 по 1721 годы. Форма этих ваз повторяет традиционные китайские образцы. Роспись выполнена с использованием эмалей красного и зеленого цветов, которые дополняют подглазурную роспись кобальтом и марганцем. На дне овоидной вазы находится монограмма художника «Л, V, Э», цифры «4, 3», а также старинная бумажная наклейка, свидетельствующая о принадлежности вазы к коллекции Этьена Делануа в Амстердаме.

Ваза-тюльпанница украшена маркой мастера Л. ван Эенхорна. Её орнаментальная роспись покрывает всю поверхность изделия, сочетая французские и китайские элементы. Ручки вазы выполнены в виде драконов, символизирующих Восток и весну. Такая форма вазы считается оригинальной для голландского производства. Пышные букеты, которые вставляли в эти вазы, украшали интерьеры богатых домов и ставились на обеденные столы, чтобы подчеркнуть красоту каждого цветка. Интересно, что в первой половине XVII века, в разгар «тюльпаномании», главным предметом торговли и восхищения были именно луковицы тюльпанов, которые приносили значительные доходы.

Настоящий шедевр — декоративная тарелка из коллекции Д.И. Щукина, созданная известным художником Адрианом Пейнакером. Его монограмма, две красные надглазурные буквы «А и Р», стоит на дне этого изделия. Современники Пейнакера отмечали изящество его работ, чистоту глазури и насыщенность эмалей. Родом из бедной семьи, Пейнакер улучшил своё положение благодаря женитьбе на Вильгельмине, дочери керамиста Альберта де Кейзера, унаследовав от тестя мастерскую. В 1680–1690 годах он управлял ею вместе с Корнелием де Кейзером, сводным братом жены. С 1690 по 1696 год Пейнакер был совладельцем другой мастерской, где и была изготовлена эта тарелка. Позднее он работал художником ещё в нескольких мастерских.

Тарелка, отличающаяся лёгкостью, украшена полихромной росписью и позолотой. Её колорит строится на контрасте синего и белого фонов. Орнамент передаёт пышный и яркий стиль японского фарфора Ко-Имари второй половины XVII века, известного как «нисикидэ». Характерной чертой этого направления является изображение растений и цветов разных масштабов, а также птиц и насекомых, что не только придаёт композициям естественную живость, но и несёт благопожелательный смысл.

На рубеже XVII и XVIII веков фаянс почти полностью заменил оловянную посуду. К середине XVIII века мастера начали массово производить утилитарные тарелки. Примером служит тарелка с изображением корзин и растительного орнамента (илл. 14), на которой стоит марка художника Юстуса Броувера, владельца мастерской «Топор» (1640—1674). Броувер родился в Дельфте; его мать, Кристина Ван Орден, была из знатной семьи. В молодости он путешествовал по Швейцарии. Его фаянсовая мастерская была успешной и обеспеченной, а после его смерти перешла к сыну Хьюго. Тарелка, из коллекции Д.И. Щукина, украшена плотным синим орнаментом с изображениями корзин с цветами, розеток и листьев, которые полностью покрывают её поверхность.

Расширение технических возможностей и мастерства дельфтских керамистов в XVIII веке привело к созданию более сложных и разнообразных форм сосудов по сравнению с XVII веком. В это время особенно популярными стали вазы с крышками, украшенные пейзажной или мифологической росписью, часто дополненной рельефными элементами. Их высота варьируется от 26 до 35 см.

Одна из таких ваз (илл. 15) выполнена в мастерской «Три колокола». Ваза с изображением пути (илл. 16) была изготовлена в мастерской «Фарфоровый коготь», а третья (илл. 17) принадлежит мастеру Паулюсу Берчу из мастерской «Золотой цветочный горшок», на которой присутствует монограмма «В, Р., 5». Эта ваза украшена изображением типичного голландского пейзажа с мельницей и каналом. Рельефные гирлянды, как на вазе, хранящейся в собрании ГМВ (илл. 18), впервые появились в Японии в XVII веке, и здесь представлен рельефный стебель пиона.

Во второй половине XVIII века дельфтские керамисты начали повторять ранние модели, но с заметными изменениями в массе предметов. Они стали значительно легче, при этом сохраняя точность изображения оригиналов. Мастер Антони Пенис, который владел мастерской «Два челна» с 1759 по 1770 год, оставил след в этом периоде. Его изделия, включая игрушку «Малыш в коляске», кувшин и скрипку (илл. 19, 20), имеют синюю монограмму «А, Р» и характерные черты. Кувшин, выполненный по китайским образцам, и скрипка, декорированная сценами музыки и танцев, отражают элементы голландской живописи, символизирующие суетность жизни. Скрипка, изначально находившаяся в коллекции Л.К. Зубалова, может быть функциональной, а её изображение связано с темой быстротечности жизни. А.Н. Кубе в своей монографии «История зарубежного фаянса» упоминает пять подобных скрипок, которые, по мнению некоторых исследователей, могли быть изготовлены при вступлении мастеров в гильдию.

А.Н. Кубе точно отметил, что дельфтский фаянс представляет собой «художественное производство, равное своим образцам», подчеркивая его равенство дальневосточным фарфоровым оригиналам. Дельфтский фаянс — не только яркое явление прикладного искусства Голландии, но и один из самых интересных видов европейской керамики. Его декоративность, причудливость и разнообразие форм делают его одним из наиболее оригинальных проявлений стиля барокко в керамическом искусстве.

Коллекции дельфтского фаянса начали появляться в Европе еще в XVII веке. В Россию этот фаянс попал в первой четверти XVIII века и до конца XVIII, а также в XIX столетии украшал интерьеры дворянских домов в виде тарелок, блюд, ваз, кувшинов, кружек, скульптур, грелок, садовых табуретов, игрушек и столовых сервизов. В конце XIX века дельфтские предметы находились в знаменитых московских коллекциях Л.К. Зубалова, И.А. Морозова, Д.И. Щукина и С.А. Бахрушина. Сегодня они экспонируются в музеях, но на российском антикварном рынке дельфтский фаянс встречается редко.