Некоторое время назад один из московских коллекционеров, как обычно, обыскивая столичные антикварные магазины, заметил невысокую шестигранную серебряную чайницу с навинчивающейся крышкой.

Чайница была довольно тёмной, с грязными отложениями во всех углублениях, оставленными долгим бытовым использованием. На поверхности изделия были видны витиеватые черневые узоры, местами проблескивало золочение. Клейма на дне и на крышке были почти неразличимы, но просматривалось тремоло. Продавец не мог сказать ничего определённого о чайнице. Перед коллекционером встала дилемма: рискнуть и купить или отказаться, но тремоло, редкий тип утвари и умеренная цена перевесили все сомнения. К счастью, он не ошибся!

После долгого, кропотливого удаления "вековой" грязи проявились хорошо сохранившиеся клейма и пышный барочный рисунок. На корпусе чайницы чередуются орнаментальные грани и грани с круглыми клеймами с пейзажными композициями: сельский пейзаж, руина и рыбак с удочкой. Клейма заключены в картуши из аканта. Верхняя выпуклая часть крышки украшена узким гравированным лавровым венком. Грани обрамлены золоченой рамкой, золочение частично сохранилось на крышке и на фигурной ручке. В чайнице, высота которой (с ручкой) составляет 13,7 см, полностью сохранилось внутреннее золочение.

Главный сюрприз преподнесли клейма, отчеканенные на крышке и на дне — одинаковые, только тремоло на крышке мельче и тоньше. Эти клейма имеют важнейшее значение для определения происхождения изделия и его истории. Клеймо 1 — тремоло (tremolierstrich), использовавшееся до середины XVIII века; клеймо 2 — именник мастера Иоганна Иебенца (Johann Jebens); клеймо 3 — знак пробы 76 (золотников) для периода после 1847 года; клеймо 4 — клеймо Петербургского окружного пробирного управления 1908—1926 годов; клеймо 5 — знак для изделий, удовлетворяющих наименьшей из установленных проб, но не имеющих клейма; клеймо 6 — смотровое клеймо города Аугсбург (Германия): шишка пинии (Руг, Pinienzapfen) 1700 года. Датировка серебряных изделий Аугсбурга определяется формой шишки, количеством бугорков и их расположением. Аутентичность и атрибуцию изделия произвела А.Г. Кудрявцева.

Подобные фляги (в ранней русской терминологии — четвертины, в современной — чайницы, в немецкой — schraubflasche, в англоязычной — canister, в голландской — theebus) использовались для хранения дорогих сыпучих приправ и специй, а также чая. Четвертины появились в обиходе примерно в середине XVII века. Разных форм и размеров, украшенные гравировкой, чеканкой, резьбой и чернью, они изготавливались в различных городах Германии, Польши, Нидерландов и других стран Европы. Известна четвертина XVII века русской работы, находящаяся в собрании ГИМ, украшенная черневым и золоченым узором. Для аугсбургской школы златокузнечного искусства этот тип драгоценной утвари является традиционным. Четвертины изготавливались разных размеров и комплектаций, но небольших изделий, украшенных подобным декором, восходящим к итальянским или нидерландским образцам, сохранилось немного. Причины потемнения гравированного рисунка, придающего ему большую выразительность, вызывают у искусствоведов разные мнения: одни считают, что это следствие естественного процесса патинирования первоначально блестящего реза, другие — что это искусственное придание темного цвета штриху с помощью специального химического чернения. Современная реставрация четвертин из крупнейших музеев для выставок подтверждает естественный процесс потемнения гравированного рисунка. Восстановить блеск штриха невозможно из-за риска нарушить тонкость рисунка. В рисунке этой четвертины наличие черни не обнаружено.

Несколько слов о мастере. Иоганн Йебенц, сын ювелира Кристиана Иебенца, родился в 1661 году. Стал мастером приблизительно в 1694 году (до 1708 года). Женился в 1694 году и умер в Аугсбурге в 1737 году. Его изделия в основном 76 пробы.

Русские клейма на четвертине свидетельствуют о том, что её привезли в Россию для продажи, так как в ином случае необходимости в клеймении не было. Наиболее вероятный период — 1908—1917 годы. С тех пор четвертина Россию не покидала. Бережное отношение к ней на протяжении почти трёх столетий обеспечило ей хорошую сохранность. В последний период её, возможно, унаследовали владельцы, которые, скорее всего, не подозревали о её древности. Этого не понимали и антиквары, выставившие четвертину на продажу по не соответствовавшей её ценности стоимости. Полностью оценить её при покупке не смог и коллекционер, но его интуиция и опыт не подвели. Действительно удачное стечение обстоятельств!