В начале XX века русское искусство присоединилось к общеевропейскому движению авангарда, где основным направлением в живописи стал неопримитивизм, несмотря на влияние фовизма и кубизма.

Хотя художники «Мира искусства» уже проявляли интерес к примитивному искусству, их внимание ограничивалось лишь декоративной стороной народных картинок. Настоящую ценность и инновации в художественной системе лубка полностью оценили и развили мастера русского авангарда. Михаил Ларионов выразил это так: «…время возникновения лубка и его истории не имеет значения. Важно то, что мы получаем от художественного произведения, независимо от его исторического контекста».

Ларионов утверждал, что творческие принципы, проявлявшиеся как в древности, так и в современности, обладают вечной ценностью и остротой художественного языка. Художники русского авангарда, разделявшие его взгляды, стали называть себя «примитивами» (К.С. Малевич, И.В. Клюн) или «неопримитивистами» (М.Ф. Ларионов, Н.С. Гончарова, А.В. Шевченко).

Первым из авангардистов, кто полностью погрузился в народное искусство и вдохновился им, был Василий Кандинский. В 1892 году, после окончания юридического факультета Московского университета, Кандинский отправился в Вологодскую губернию для обследования крестьянских хозяйств. В своих воспоминаниях, опубликованных в 1918 году в книге «Ступени», он описывал свои впечатления от поездки по Русскому Северу: «Я помню, как я остановился на пороге и увидел неожиданное зрелище. Стол, лавки, огромная печь, шкафы — все было украшено яркими орнаментами. По стенам висели лубки с изображением богатырей, сражений, а красный угол был завешан писаными и печатными образами. Перед ними горела красно-теплящаяся лампадка, словно живая и таинственная звезда. Когда я вошел в комнату, живопись окружила меня, и я погрузился в нее».

Василию Кандинскому принадлежит ключевая роль в введении мастеров русского авангарда в мир примитивного искусства. Он не только первым начал изучать примитивизм, но и трактовал его широко, привлекая малоизвестные формы народной культуры. В альманахе «Синий всадник», изданном в 1912 году, представлены сравнения между современным авангардным искусством и примитивизмом, включая графику, живопись и скульптуру из разных эпох и стран. Также в альманахе опубликованы семь русских лубков из коллекции Кандинского, значительную часть которой он собрал во время своего визита в Россию в 1910 году. В письме Габриэле Мюнтер от 27 ноября Кандинский упоминал о своих покупках на рынке: «Сегодня пошел на рынок один (у Ларионова театральное представление, Гартман простудился). Было холодно, так что я провел там только полтора часа и купил две иконы за 4 рубля. Встречаются здесь чудесные вещи, но я быстро просмотрел картинки и ничего особенного не нашел».

Любовь Кандинского к русскому лубку подтверждает фотография, сделанная Габриэлой Мюнтер, на которой в его кабинете в Мюнхене видны несколько лубков, в том числе «Райская птица Алконост». Лубок оказал значительное, если и опосредованное, влияние на творческий метод и художественную систему Кандинского. Исследователи отмечают особую роль лубка в создании катастрофических и космогонических сцен в его работах. Кроме того, «грубо гравированные» русские лубки, как писал И.М. Снегирев, помогли Кандинскому избавиться от нейтрального изящества ранних неоромантических гравюр и картин.

Кандинский разделял интерес к русским народным картинкам с «бубновыми валетами». П. Мансуров в своих воспоминаниях о М. Ларионове приводит слова последнего, что они часто бродили по базарам вместе с Кандинским, ища мужицкие лубки. Как и Кандинский, Ларионов также собрал собственную коллекцию народных картинок.

Прямым толчком, который пробудил интерес художников-авангардистов к примитивному искусству и позволил им открыто заявить о своем творческом кредо, стала «Первая выставка лубков», открывшаяся в феврале 1913 года. Организатором этой выставки выступил Н.Д. Виноградов. Он предоставил М. Ларионову возможность включить свою статью в каталог, а Н. Гончаровой — представить свои «новые русские лубки», тем самым интегрировав выставку в контекст художественной практики авангарда. В предисловии к каталогу М. Ларионов отметил: «Лубок многообразен — это могут быть изображения, напечатанные на медных или деревянных досках, окрашенные вручную или по трафарету, а также работы, выполненные на подносах, табакерках, стекле, дереве, изразцах, жести (которые, кстати, сохранились в современных вывесках с удивительным разнообразием трактовок). Это также могут быть набойки, трафареты, тиснение по коже, лубочные киоты из латуни, бисера, стекляруса, шитья, печатные пряники и запеченное тесто».

Первая выставка лубков произвела на мастеров авангарда глубокое впечатление благодаря разнообразию представленных материалов. Н.Д. Виноградов собрал в Харбине коллекцию китайских народных картинок и дополнил её примитивным искусством из Востока и Европы, старообрядческими лубками из коллекции Н. Роговина и русскими лубками М. Ларионова. Это уникальное собрание и повышенный интерес к примитивному искусству вдохновили Ларионова на организацию второй выставки лубков в марте того же года. Каталог с предисловием Ларионова также был издан.

После второй выставки Н.Д. Виноградов решил расширить масштаб выставки, чтобы включить более широкий спектр примитивного искусства. Новая выставка была запланирована на сентябрь 1914 года, но из-за начала Первой мировой войны все планы были нарушены. Война предоставила авангардистам неожиданный шанс связать свои творческие поиски с реальной жизнью, что привело к созданию объединения «Сегодняшний лубок».

В то время как Н. Гончарова и М. Ларионов активно использовали методы и элементы народной картинки в своём творчестве, другие мастера авангарда в условиях войны создали объединение «Сегодняшний лубок». Война привнесла новый импульс в массовое искусство, что выразилось в резком увеличении производства военного лубка — было выпущено около тысячи наименований. В этом контексте двадцать три выпуска объединения могут показаться незначительными, но их влияние на историю русского и мирового искусства остается значительным.

История создания и деятельности издательства «Сегодняшний лубок» была раскрыта благодаря исследованиям Н.И. Харджиева и Е.Ф. Ковтуна. Одной из основных проблем в изучении «Сегодняшнего лубка» является атрибуция его листов. Несмотря на растущий интерес к истории русского авангарда, вопросы атрибуции остаются актуальными. Мы постараемся продвинуться в этом направлении, предлагая новые атрибуции, которые могут сократить количество «анонимных» лубков.

Издательство «Сегодняшний лубок» было основано Г.Б. Городецким в августе 1914 года и объединяло известных мастеров русского авангарда, таких как Казимир Малевич, Аристарх Лентулов, Владимир Маяковский, Илья Машков, Давид Бурлюк и Василий Чекрыгин. Эти художники были объединены живым интересом к примитивному искусству и стремлением развить систему лубка на фоне патриотического подъема, вызванного началом Первой мировой войны. Об организаторе издательства, Г.Б. Городецком, известно немного. Однако его связь с группой русских кубофутуристов очевидна, поскольку издание печаталось в типолитографии С.М. Мухарского в Москве, где также издавались сборники футуристов. Единственным известным изображением Городецкого является портрет, выполненный В. Маяковским во время деятельности издательства.

На выставке «Война и печать», открывшейся в Петрограде 20 ноября 1914 года, представили массовую печатную продукцию первых месяцев войны, и издания «Сегодняшнего лубка» были признаны одними из лучших. В рецензии на выставку, опубликованной в журнале «Лукоморье», Г. Магула отметил: «Самая забавная и, пожалуй, самая талантливая по выдумке и смело декоративная серия из издательства „Сегодняшний лубок“ принадлежит кисти московских футуристов». К сожалению, эта выставка стала итоговой для издательства, так как к ноябрю 1914 года объединение распалось. О причинах его распада в автобиографии «Я сам» рассказал Владимир Маяковский. Вспоминая начало войны, он заметил: «Сначала воспринял войну взволнованно, только с декоративной и шумовой стороны. Плакаты заказные и военные». Позже его отношение изменилось: «Война отвратительна».

Аристарх Лентулов вспоминал о «100%-ном участии» Маяковского в создании лубков издательства. Все листы, за исключением одного, сопровождались стихами Владимира Маяковского, которые были включены в первый том Полного собрания сочинений поэта, изданного В.А. Катаняном в 1955 году.

Стихи Маяковского сыграли ключевую роль в успехе «Сегодняшнего лубка». Грубоватые и частушечные по форме, они идеально соответствовали духу народной картинки, возрождая старинные традиции рифмовки текстов. Эти стихи задавали тон художникам и определяли стилистику лубков. Художники сами признавали важность стихов в народной картинке. Казимир Малевич в письме М.В. Матюшину в декабре 1914 года писал: «Я обдумал лубки в чисто народном стиле, и если они будут грубоваты, пусть Н. Бутковская не беспокоится, потому что это и есть народное — у них другой эстетизм».

Яркая индивидуальность мастеров «Сегодняшнего лубка» сочеталась с попытками найти «коллективный стиль», соответствующий специфике художественного языка народной картинки. Несомненным лидером, который задавал тон и определял образный строй лубков, их композицию и цветовое решение, стал Казимир Малевич. В годы Первой мировой войны он работал особенно напряженно. В письмах к своему другу Михаилу Матюшину он признавался: «Надвигающаяся военная тревога заставляет меня усиленно работать» и добавлял: «Ввиду тревожного времени, которое несет нам война, я пишу теперь картины (хотя, возможно, картины — это уже в прошлом)».

Серия лубков, созданная Малевичем, отличается стилистическим единством и не вызывает проблем с атрибуцией, поскольку почти все его работы подписаны монограммой «К.М». Малевич мастерски использует фольклорные образы русского лубка, его характерные приемы раскраски, штриховки, композиции и декорирования. Особое внимание он уделяет изображению крестьян в ярких кумачовых рубахах и сарафанах, а также не забывает о «поземе», добавляя цветы и кусты в свои работы.

В конце 1914 года в журнале «Лукоморье», №30, были опубликованы цветные репродукции трех лубков без указания авторов. Казимир Малевич в письме к Михаилу Матюшину признается, что автором таких работ, как «Шел австриец в Радзвиллы...», «У союзников французов...», и «Подошел колбасник к Лодзи...», является он сам. На лубках присутствует монограмма «К. М.», и есть свидетельства самого автора, однако два из трех листов некоторые исследователи ошибочно приписывают Владимиру Маяковскому. В частности, В.А. Катанян включил в список работ Маяковского лубок Малевича «У союзников французов...».

С другой стороны, Малевич редко приписывает работы Маяковского. Это может быть связано с тем, что, в отличие от Малевича, который создал цельную серию лубков, работы Маяковского не обладают стилистическим единством и демонстрируют эволюцию художника. Лубки Маяковского более «дилетантские», с элементами наива и «шероховатостей», что отличает их от других мастеров. К счастью, Маяковский подписал три своих лубка. Два из них помечены монограммой «В.М.» — это «Эх, ты, немец...», и «Немец рыжий и шершавый...». В первом листе видно, что Маяковский еще не полностью овладел техникой хромолитографии, что проявляется в дробности рисунка и белом фоне. Несмотря на четкую подпись, этот лубок был ошибочно приписан Казимиру Малевичу в каталоге выставки «Берлин—Москва» 1996 года.

Второй лубок с монограммой «В.М.» — «Немец рыжий...» — выполнен на значительно более высоком уровне. Здесь Маяковский использует характерное для лубка разделение рисунка на отдельные кадры, что позволяет показать последовательность событий, и умело применяет лубочные стереотипы и технические возможности хромолитографии.

На третьем лубке Маяковского «Эх, султан, сидел бы в Порте // Дракой рыла не испорти» в левом нижнем углу указана подпись «Маяковск.». Это важно, поскольку на первый взгляд он напоминает лубки Малевича: крупные фигуры в композиции, сплошные заливки цветом и использование штриховки по контуру рисунка, имитирующей гравюру. Эти элементы характерны для стилистического эталона, созданного лидером русского авангарда. Неудивительно, что, несмотря на подпись, этот лубок иногда ошибочно приписывают Малевичу, как это сделали составители каталога выставки русского авангарда в Гамбурге в 2001 году. Однако это лишь свидетельствует о быстром освоении художественных приемов Маяковским и влиянии, которое стилистический эталон Малевича оказал на других членов объединения «Сегодняшний лубок».

Авторство Маяковского можно подтвердить не только по подписи, но и по характерному элементу — лубочному коню. Во всех трех лубках Маяковского изображен этот конь с волнистой гривой, масштаб его изображения увеличивается от первого к последнему лубку. Последний лубок в хронологическом порядке отражает события ночи на 16 октября 1914 года, когда германо-турецкие корабли атаковали российские порты на Черном море.

Предлагается также атрибуция еще одного неподписного лубка — «Австрияки у Карпат...», как работы Маяковского. На первый взгляд, работа может показаться дилетантской, но в ней применяются характерные лубочные стереотипы: бегущие австрияки-марионетки с поднятыми руками и казак на гнедом коне, который появляется на разных лубках. Маяковский часто использовал прием показа коня не целиком, а частично, чтобы подчеркнуть движение и выделить центральные фигуры.

С атрибуцией работ другого мастера авангарда, Аристарха Лентулова, возникают проблемы. В отличие от Малевича и Маяковского, чьи лубки часто включаются в выставки и каталоги, работы Лентулова практически неизвестны. Он редко подписывал свои лубки, и лишь один из них содержит монограмму «А.» в правом углу — «Масса немцев». Авторство Лентулова подтверждается близостью этого лубка к его картине «Война 1914 г.», что объясняет его репродукционный характер и отклонения от традиционного стиля народной картинки.

Другой опыт работы Лентулова в лубке оказался значительно успешнее. Исследователь позднего лубка Г. Мясоедов установил, что автором одного из самых выразительных лубков серии «Сдал австриец русским Львов...» является Лентулов. Эта атрибуция выглядит полностью обоснованной, так как лубок демонстрирует характерные для того периода увлечения художника «скошенными формами» при изображении города.

В дополнение к этим двум лубкам Лентулова, мы предлагаем атрибутировать еще один лубок — «Эх и грозно, эх и сильно...». Это предположение подтверждается двумя основными аргументами. Во-первых, присутствует очевидное стилистическое сходство с лубком «Сдал австриец...», где лошади в различных цветах выглядят так, будто перескочили с одного лубка на другой. Во-вторых, композиция и детали этого лубка напоминают картину Лентулова «Бой двух кораблей», написанную в том же году.

Также известно об участии в работе издательства «Сегодняшний лубок» Ильи Машкова, который подписывал свои лубки псевдонимом «I. Горскинъ». Машков создал несколько лубков, изданных в других издательствах. Вероятно, он является автором единственного лубка без стихотворного текста — «Взятие русскими немецкого города Лык». Этот лист подписан монограммой «GrI» в нижнем правом углу и представляет собой традиционную работу, находящуюся на грани между сытинским лубком и произведениями издательства «Сегодняшний лубок». Однако более ярким является лубок Машкова «У Вильгельма Гогенцоллерна...», в котором сатирическое изображение кайзера с выразительными усами демонстрирует широкий диапазон художественных возможностей мастера.

Два участника объединения «Сегодняшний лубок» — Василий Чекрыгин и Давид Бурлюк — не оставили подписей на своих работах, и их авторство до сих пор не установлено. Н.И. Харджиев в статье «Новое о Маяковском художнике» упоминает два лубка с подписями А. Бурлюка, не уточняя, о каких именно листах идет речь. Возможно, подписи были на оригиналах, но не перенесены на камень.

Среди анонимных работ особое место занимает лубок «В славном лесе Августовом». Он выделяется из общей стилистики, установленной лидером группы Казимиром Малевичем. Шаржированное изображение мелких черных фигурок немцев, тонущих и бегущих, создает визуальный дискомфорт на ярком желтом фоне. Однако необычный для лубка лес в стиле Андре Дерена и Мориса Вламинка демонстрирует влияние фовизма, присущее неизвестному художнику.

Также интерес представляет сатирический лубок «Англичан у Гельголанда...». Василий Катанян считает его автором Маяковского, хотя это пока лишь предположение. Дальнейшее исследование анонимных работ поможет выявить личные особенности в «коллективном стиле» и более ясно понять поиски русского авангарда на одном из этапов его художественной эволюции.