Представления о стекле как о стабильном материале, мало подверженном изменениям под воздействием окружающей среды, обусловлены недостаточным пониманием его характеристик. Для хранителей стеклянных коллекций в музеях, коллекционеров, реставраторов и просто поклонников стекла важно осознавать, что этот материал химически очень активен: его поверхность способна впитывать и удерживать различные вещества, такие как жидкости, газы, растворы солей и коллоидные частицы. В данной публикации мы обсудим вопросы хранения русского стекла XVIII—XIX веков в музейных коллекциях.

Основной агрессивной средой для стекла в музеях является атмосферная влага. Под ее воздействием на поверхности стекла со временем образуются растворимые продукты гидролиза, проявляющиеся в виде мельчайших капель раствора щелочи или карбонатов, а также в виде отдельных кристалликов. Это так называемое гигроскопическое покрытие, которое, оставаясь на поверхности стекла, может реагировать с углекислым газом воздуха и вновь взаимодействовать со стеклом, ускоряя процесс его разрушения. Стекла с содержанием 17% щелочей проявляют высокую гигроскопичность практически любого состава. Стекла, содержащие одновременно оксид натрия и оксид калия, имеют немного меньшую гигроскопичность по сравнению с теми, которые содержат только одну щелочь. Калийные стекла при равном молекулярном составе более гигроскопичны, чем натриевые. Русские стекла XVIII—XIX веков в основном относятся к категории щелочных стекол, что является технологической особенностью старых производств стекла. Они содержат около 20% (иногда меньше) оксидов щелочных металлов, что делает их более подверженными воздействию температуры, влаги и воздуха и очень гигроскопичными. В XVIII веке для внесения щелочей в состав стекла использовали поташ (карбонат калия K2CO3, сырье для производства лучших видов посудного стекла) или древесную золу. Сода, получаемая из золы некоторых растений, преимущественно в Испании, была дорогостоящим продуктом, и ограниченные объемы производства препятствовали ее широкому применению в производстве стекла. В XVIII веке сода практически не производилась за пределами Испании, и только в 1791 году Леблан предложил способ ее производства на основе поваренной соли. Тем не менее, даже в начале XIX века сода была очень дорогим продуктом, стоимость которого составляла 500 рублей за тонну. В России в XVIII веке сода практически не производилась, но производство поташа было одной из старейших отраслей русского промысла.

В России с её обширными лесами и полями производство поташа было хорошо развито уже в XVII веке. Для его создания использовались не только древесина, но и различные сорные растения и травы. Поташ был доступен по низкой цене, он поставлялся как внутри страны, так и экспортировался за границу. В период с 1722 по 1725 годы было произведено 1984 тонны поташа, из которых 1738 тонн отправлено за рубеж. В период с 1732 по 1740 годы за пределы страны было вывезено 9573 тонны поташа, что принесло значительную прибыль. Главными потребителями были Голландия, Англия, а также в меньшей степени Пруссия, Дания, Германия и другие страны. Поташ стал востребованным товаром на европейском рынке. (Источник: П.М.Лукьянов. «История производства поташа в России XVII — XVIII вв.». М., «Успехи химии», т XVI, вып. 5,1947. АН СССР).

В России были предприняты попытки заменить поташ сульфатом натрия. В 1764 году академик Кирилл Григорьевич Лаксман (1731—1796) провел первые эксперименты по варке стекла с использованием сульфата натрия в Барнауле, а затем в Иркутске и на Шилкинском стекольном заводе в Нерчинской области. В 1784 году на своем собственном заводе в Тальцинске, под Иркутском, он начал внедрять свое открытие, в течение почти 11 лет используя "щелочную ископаемую соль" (горькую или глауберову соль) вместо поташа для производства товарной продукции.

К сожалению, в России поташ в основном производили из золы сожженных деревьев, что привело к разрушению лесных ресурсов. Академик К.Г. Лаксман высказал свою озабоченность сохранением лесных богатств. Он завершил свою статью, посвященную экспериментам с сульфатом натрия, с призывом использовать эти соли для развития торговли с иностранными государствами и устранения зависимости от поташа. Однако его открытие не получило широкого применения из-за недостаточного интереса к этому вопросу. Впрочем, в первой половине XIX века на заводе Ивана Коновалова в Красноярском уезде Енисейской губернии использовали глауберову соль вместо поташа для производства стекла. Надежды были высказаны на то, что эта дешевая соль сможет заменить поташ и соду на отечественных заводах, но нововведение столкнулось с сопротивлением со стороны мастеров, привыкших к использованию поташа.

Цитаты ниже свидетельствуют о том, что даже в XIX веке продолжалось производство поташного стекла в России. Например, на Императорском стеклянном заводе, несмотря на широкое распространение в Европе свинцового хрусталя, он не полностью вытеснил поташное стекло из ассортимента завода. В "Ведомостях СПБ Градоначальника" за сентябрь 1876 года сообщается следующее: "Россия не испытывала дефицита сырья, необходимого для стекольного производства, такого как кремнезем, известь, древесная зола и т.д. Следовательно, для развития стекольной промышленности у нас нет и не может быть препятствий. Однако следует помнить, что сода у нас дорогая и почти не производится, поэтому мы вынуждены пока оставаться при производстве поташного стекла, состоящего из кремнезема, извести и калия. Это означает, что мы можем производить стекло с высокой твердостью, которое превосходит по этому показателю содовое стекло, но мы не можем разнообразить нашу продукцию, изготавливая дорогие стеклянные изделия, которые импортируются, за что мы платим дорого. Помимо этого, наше поташное стекло, особенно если оно содержит калий и известь, подвержено потускнению и химическим изменениям под воздействием влаги и углекислого газа. Поэтому основной ассортимент российского стеклоделия обычно представлен предметами первой необходимости, такими как посуда, бутыли, оконные стекла и предметы для домашнего хозяйства. Кроме того, стекольная промышленность страдает от высокой стоимости соды и других сырьевых материалов, используемых для окрашивания стекла в разные цвета. Возможно, что нашим стекольщикам еще долго придется продолжать производить поташное стекло в ожидании развития содового производства и снижения цен на соду до такой степени, чтобы ее можно было использовать в стекольном производстве."

Эта цитата взята из отчета высочайше утвержденной комиссии, ответственной за организацию русского отдела на Всемирной выставке 1900 года в Париже, под редакцией Ковалевского. Она отмечает, что стеклоделие в России, в основном, зависело от лесных ресурсов, что сказалось на характеристиках и качестве произведенной продукции. Благодаря доступности и низкой стоимости древесной золы, а, следовательно, производимого из нее поташа, российские заводы в основном изготовляли калийно-известковое стекло, близкое по своим характеристикам к богемскому хрусталю. Вторичные щелочные материалы, такие как сода и сульфат, стали широко использоваться лишь во второй половине XIX века, преимущественно как фабричные продукты или остатки от химических заводов. Среди других важных материалов для стеклоделия упоминаются белый и красный песок, известь, мел и некоторые природные силикаты. Использование свинцовых окислов на российских стекольных заводах было ограниченным и практиковалось лишь на некоторых заводах. Все эти материалы, за исключением соды и фабричного сульфата, по-прежнему имели внутреннее происхождение, хотя сода и сульфат до сих пор поставлялись из-за границы в значительном объеме.

Производство столовой посуды в XIX веке было в основном ассоциировано с крупными заводами, такими как Гусевский завод Нечаева-Мальцева, Дядьковский завод, завод Гордличко в Царстве Польском, завод Соколова в Смоленской губернии, завод братьев Курженковых в Новгородской губернии и другие. Практически вся посуда на этих заводах изготавливалась из щелочно-известкового стекла. Из свинцового стекла производилось очень мало и, в основном, только на Гусевском заводе Нечаева-Мальцева» (М.А. Безбородов. «Очерки по истории русского стеклоделия». М., 1952).

Нельзя не отметить, что в XIX веке на крупных стекольных заводах, таких как Императорский стеклянный завод, Мальцовские заводы, Дядьковский завод и другие, в особенности во второй половине века, активно проводились работы по рационализации производства. Ученые-химики и технологи предлагали внедрять новые компоненты в состав стекольной смеси, чтобы улучшить качество стекла. Например, химик-технолог В.В. Писарев в своей книге «Производство богемского и белого стекла» (1857) отмечал, что состав шихты для варки стекла на всех заводах был одинаковым, что вызывало его негодование. Он также критиковал уничтожение лесов для получения золы, необходимой для производства стекла. Несмотря на это, в производстве стекла, особенно во второй половине XIX века, широко использовались поваренная соль, свинцовый сурик, печные огарки и другие компоненты, которые делали стекло более устойчивым. Однако поташное стекло продолжало производиться до конца XIX века.

Однако не следует думать, что все стекло, содержащее поташ, подвержено разрушению. Для этого необходимо совпадение нескольких факторов: повышенной влажности, температуры (гигроскопический налет возникает быстрее при повышенной температуре) и компонентности стекла (чем более сложный его состав, тем выше содержание щелочей). Основное, о чем следует помнить музейным работникам, коллекционерам и реставраторам, — это создание оптимальных условий для хранения стекла, его регулярный профилактический осмотр и выявление стекол с налетами, такими как: 1) посторонние частицы, такие как пыль и т. д.; 2) биологические отложения, например, плесень; 3) пятна, которые являются признаком местного разрушения стекла на определенную глубину под воздействием воды и кислот; 4) капельные отложения, такие как жировые, гигроскопические и смешанные.

Русское стекло XVIII — первой половины XIX века часто подвержено капельным отложениям из-за своей гигроскопичности. Вот какие признаки разрушения следует учитывать:

1. На начальной стадии стекло может ощущаться липким и влажным на ощупь;
2. Появление мелких, средних и крупных капель на стенках сосудов, известных как "плачущие" стекла (видимые растворы щелочей и карбонатов без использования специальных средств);
3. Образование "кристаллического" налета, при котором поверхность предметов кажется сильно запыленной, но под микроскопом видны кристаллы;
4. Появление на поверхности экспонатов сети трещин, шелушение и потеря прозрачности, что свидетельствует о длительном процессе разрушения. Иногда на одном экспонате можно наблюдать одновременно обе стадии разрушения — капельный налет и растрескивание поверхности.

Процесс химического разрушения стекла влагой воздуха является прогрессирующим и необратимым, поэтому важно обнаружить эти изменения на ранней стадии, когда процесс можно приостановить относительно простыми методами.

Начальные признаки разрушения стекла, невидимые глазу, могут быть обнаружены на ощупь — поверхность стеклянных предметов на этой стадии становится липкой и влажной. При наличии влаги в воздухе на стекле могут образоваться капли, что является признаком начала разрушения. На этой стадии возможно провести промывку стекла водопроводной водой, а затем тщательно протереть его сначала ватными тампонами, смоченными в дистиллированной воде, затем в спирте. После этого экспонат можно погрузить в сосуд со спиртом на 20—30 минут с последующей просушкой на воздухе. Такая очистка водой и спиртом может замедлить процесс разрушения на полгода и требует повторения каждые полгода при условии хранения стекла в сухом помещении при температуре не выше +18—20 градусов.

Особое внимание следует уделить следующим группам русских стекол, проявляющим тенденцию к разрушению при музейном хранении: стекло XVIII века; граненое и гравированное стекло первой четверти XIX века, особенно с изображениями героев войны 1812 года; глушенное цветное стекло XIX века.

Известно, что стекло, связанное с победой над Наполеоном, изготавливалось как на Императорском стеклянном заводе, так и на Бахметевском. На Императорском заводе уже с начала XIX века производили хрусталь по английской технологии с высоким содержанием свинца. На Бахметевском заводе применяли смешанную технологию: в поташную шихту добавляли небольшое количество свинцового сурика. Поэтому стекло с завода Бахметева может быть более подвержено разрушению. Знание производственных особенностей обоих заводов может помочь в атрибуции русского стекла.